Король и Чемпион "Кливленда"

«Он мой любимый игрок всех времен».

Это цитата звезды «Кливленд Кавальерс» ЛеБрона Джеймса. Она посвящена не тому, о ком вы можете подумать.

Это не Майкл Джордан – человек, вдохновивший его надеть майку с номером 23. Не Мэджик Джонсон – человек, чье виденье площадки и нацеленность на пас ему приписывают. Не Жидрунас Илгаускас – человек, которому он отдал наибольшее число результативных передач за карьеру. И даже не Дуэйн Уэйд – человек, которого он называл «брат, которого у меня никогда не было».

Неа. Лучший игрок по версии Джеймса не кто иной, как резервист «Кливленда» Джеймс Джонс – ветеран, за тринадцать лет делавший по 5,5 очков за игру, при этом имеющий безупречное резюме победителя. И дело не только в том, что Джонс старается помочь Джеймсу уже в шестом подряд походе в финал, будучи его партнером в «Майами Хит», а теперь в «Кавс»; он просто никогда в своей профессиональной карьере не был аутсайдером.

Три из пяти команд в НБА, за которые выступал Джонс, имели рейтинг побед выше 60%, когда он был в составе (и «Кавс», весьма вероятно, станут четвертой в этом году). А его худший сезон 2008/2009 он провел в «Трэйл Блэйзерс», который они закончили с показателем 41-41.

«Я сказал Джей Джею, что пока я играю, он будет рядом со мной. Ему нельзя заканчивать с баскетболом. Так что я должен быть уверен, что в составе есть местечко для него. Я люблю его. Он лучший партнер по команде из тех, которых я видел» – признается ЛеБрон.

А фонтанировать такими высказываниями в адрес Джонса Джеймса заставила пятнадцатиочковая четвертая четверть, которую выдал Джей Джей в пятницу, во время разгрома «Орландо» со счетом 111-76. Вспышка, занимающая третье место среди самых результативных четвертей для всех резервистов в этом сезоне. Согласно статистике ESPN, она включила в себя отрезок длиной три минуты и четыре секунды, за которые Джонс реализовал 5 из 5 бросков с игры – все были дальними – и четыре из них были из-за пределов трехочковой зоны.

Скамейка «Кливленда» взрывалась все сильнее с каждым разом, а игроки едва могли сдержать себя, когда их накрыла волна эйфории, следовавшая за финальным броском серии Джонса.

Этот момент показывает, каким должен быть спорт: команда собирается и наслаждается успехом каждого партнера больше, чем каким-либо индивидуальным достижениям.

Но Джонс не из тех, кого я бы использовал исключительно на последних минутах внезапного разгрома.

«Он не талисман» – отрезал ветеран Ричард Джефферсон.

Не, абсолютно точно нет. Если Джеймс является сердцем «Кавс» – органом, который качает жизнь по команде – то Джонс, однозначно, душа.

«Я обращаюсь к нему со всем, неважно, игра это или личная жизнь, мы говорим о чем угодно. Это человек, на чей мозг я могу положиться» - рассказывает форвард Кевин Лав.

«Если бы вы были в школе, он был бы парнем, к которому стоит подсесть. Так что я подсаживаюсь к нему на самолете, я полагаюсь на его ум в раздевалке. Я полагаюсь на его ум во всем, что касается баскетбола. Я полагаюсь на его ум в семейных вопросах. Во всем. Он, наверное, один из лучших, если не лучший мой друг в этой лиге».

Связь между Джонсом и Лавом выглядит более глубокой, чем отношения с кем-либо еще в команде. Учитывая, что в последнем турне «Кливленда» Джонс угостил Лава ужином, расплатившись за ставку в соревновании по броскам картой на $50 в «Чизкейк Фэктори». Джонс утверждал, что карта покроет оба счета.

«Мы закончили поход по магазинам, и, скажем так, его покупки оказались бесплатными, а я оплатил свои покупки» - сказал Лав. «Что ж, пусть так».

И, тем не менее, Джонс заслуживает похвалы (непристойные шутки в сторону) за то, что он вездесущ в раздевалке.

«Я вижу последовательность в его действиях день за днем» - говорит Джей Ар Смит, не понаслышке знакомый с непостоянным поведением. «Он приходит и усердно трудится. Не важно, играет он 20 минут или не играет совсем, он очень последователен в том, кем он является. Он знает себя как игрока и как личность».

«Итак, если с кого-то и стоит брать пример как с ветерана, то это несомненно Чемп».

Это прозвище Джонса. Настолько забавное, насколько оно может быть для второго из самых возрастных (и самого худощавого среди всех двухметровых стокилограммовых) игроков «Кавс», известных по кличке, обычно используемой для великих боксеров. И нет никакой иронии в том, что его напарники используют ее. Она относится не только к двум перстням, которые он выиграл с Джеймсом в Майами, но и, что более важно, отражает то, как Джонс настраивает самого себя.

«Я думаю, лучшее из того, что он делает для меня, относится к подготовке к тому, что должно произойти. Ведь он уже когда-то прошел через все это» – говорит Кайри Ирвинг, который на 12 лет младше Джонса. «Он каждый день приходит и делает то, что ему нужно делать и подходит ко всему профессионально. Он отражает истинную суть слова “профессиональный”».

Профессионализм подразумевал и Джеймс летом 2014, когда он позвонил Джонсу, чтобы рассказать о том, что он планирует вернуться в Кливленд.

«Это было типа: “Эй, Чемп, я здорово провел время в Майами, но я думаю, что пора возвращаться домой”» - рассказывает Джонс. «И я сказал ему, что как парень из Майами, я немного огорчен, но как брат и напарник, я в восторге оттого, что он поступает так, как лучше для него и его семьи».

«Но это была вводная часть. Вторая была такой: “Эй, я хочу, чтобы ты отправился со мной и помог мне все изменить и сделать кое-что особенное”».

«С тех пор эта идея просто неспешно переросла в жизнеспособный вариант. А вызов, который он мне предоставил, был чем-то, что не давало мне покоя, хоть я и раздумывал о возможностях, понимая, что это будет тяжело, что это будет игра в рулетку, но я думаю, я хотел снова найти тот азарт, так что я решил прийти сюда».

Джонс никогда не играл больше 19,1 минуты в среднем за матч, когда он был с Джеймсом в Майами, но роль, которую Джеймс для него подготовил, была чем-то большим, чем то, что Джонс мог дать в игровых ситуациях. Джеймс перевозил свои таланты в «Кливленд», и на его стороне должен был быть консильери (советник дона в мафиозной иерархии – прим. ред.), когда он разрушит и отстроит заново культуру в «Кавс».

Когда Джонса спрашивают о том, как он влияет на команду, он отвечает: «Как по мне, парни видят, как я работаю. У тебя не всегда есть возможность показать работу, которую ты вкладываешь в игру, особенно, когда ты резервист в конце ротации с неопределенными минутами. Парни видят, что я неизменно работаю, а моя награда это незначительные минуты по ходу сезона. Но так мы все устроили, и это моя работа.

Так что я просто стараюсь работать с надеждой на то, что я даю парням уверенность и заставляю их работать каждый день на тренировках, когда никто не видит, потому что это что-то значит, потому что им воздастся со временем. Я надеюсь, что это заразительно, и все парни смотрят на меня и говорят “Эй, это не он такой особенный, и не Бог наградил его способностью играть, не вкладывая усердного труда”.

Для нашей молодежи, для парней вроде Тристана [Томпсона], для парней вроде Кевин и Джареда [Каннингема] и Делли [Мэтью Деллаведова], чтобы они увидели, что работа оправдана. Я думаю, они наслаждаются, потому что они знают, как усердно мы работаем командой».

Джонс не ограничивается лишь хорошим примером. Несмотря на то, что он одиннадцатый по игровому времени в «Кавс», к голосу Джонса внимательно прислушиваются. И он не боится использовать это, быть голосом, озвучивающим мотивирующую речь в перерыве или на собрании игроков после игры.

«Игровое время никогда, никогда, никогда, никогда не должно диктовать уровень важности твоего голоса. Никогда. Голос за два, голос за три. Такого никогда не должно быть» – говорит Джефферсон, единственный, кто старше Джонса в стане кавалеристов. «Так же и твоя зарплата или время, проведенное в лиге. Единственная вещь, которая должна устанавливать важность твоего голоса – это то, насколько ты ответственен сам по себе».

«И его голос значителен, потому что он ответственный. Он никогда не потребует от другого сделать то, что он будет делать сам. И он идет с этим каждый день. Не было и дня, чтобы он был не собой. Каждый день, он является тем, кем ему нужно быть, и кем он нужен нашей команде. Вот почему его голос значителен. Каждый скажет это».

После вопроса о том, поможет ли Джонсу его выдающаяся баскетбольная проницательность стать хорошим тренером, наставник «Кавс» Дэвид Блатт признает его способности для этой должности и даже зашел дальше.

«Я мог бы увидеть Джей Джея кем угодно, кем он захочет стать. Вот кем я могу себе его представить».

Единственный повод для беспокойства на текущей повестке дня Джонса – это помощь ЛеБрону в том, чтобы принести чемпионство в его родной штат. Джонс хочет, чтобы Джеймс почувствовал ту же гордость, которую он чувствовал с теми двумя перстнями, которые он получил в родном Майами. Он осознает, что чемпионство в «Кливленде» утвердит признание, которого заслуживает Джеймс.

«Он знает, я в неоплатном долгу перед ним из-за того, что он сделал для меня. И единственная вещь, которой я ему желаю, это стать величайшим из тех, кто когда-либо играл в эту игру. Не просто великим баскетболистом, а мужчиной, отцом, мужем, личностью, иконой. Итак, вот почему мы держим эту связь, потому что я сказал ему, что моя цель здесь состоит в том, чтобы принести сюда чемпионство и помочь ему построить наследие, потому что он икона.

И когда люди будут думать о величайшем игроке, когда-либо существовавшем в баскетболе, и величайшем атлете, который повлиял на спорт, изменил мир, я хочу, чтобы они думали о нём, и ни о ком другом» – откровенно рассказывает Джонс, в разговоре о ЛеБроне.

Что чувствует Джонс, когда Джеймс называет его «идеальным» и дарует ему статус лучшего игрока?

«Он уже знает реакцию, потому что он мой лучший игрок всех времен» – отвечает Джонс.

Для глубокомысленных комментариев, которые дает Джонс, этот был достаточно очевидным.