Потерянные 90-е. Детлеф Шремпф

Как известно, немцы не умеют играть в баскетбол. Нежные поглаживания мяча руками не для них — представители этой жестокой нации предпочитают пинать мяч ногами, в чем они достигли исключительного совершенства. Некоторые спортивные знатоки могут не согласится со мной, вспомнив победу сборной Германии на чемпионате Европы по баскетболу в 1993-м году, но на самом деле этот казус легко объясним. Тот чемпионат проходил в Германии, а в этой стране даже Николай Валуев под руководством немецкого промоутера смог стать чемпионом мира по боксу, не имея никакого понятия об этом виде спорта. На родной земле раз в год и палка стреляет — вот и весь секрет победы немцев на том турнире.

Неудивительно, что в НБА долгое время не было немецких звезд. Несколько парней из Германии изредка попадали в лигу, но их использовали преимущественно в хозяйственных целях: для протирки и согревания скамеек запасных. В 80-е в НБА зажглась небольшая звездочка Кики Вэндевэйя, который родился в Германии, но Кики не немец: его папа — канадец, а мама — мисс Америка 1952 года.

Первой нордической звездой в НБА стал Детлеф Шремпф по прозвищу Великий тевтонец. Он попал в НБА в далеком 1985-м, когда его выбрал на драфте под достаточно высоким 8-м номером «Даллас», но тевтонец не спешил оправдывать выданные ему авансы и по старой немецкой традиции уселся на лавку.

Три с половиной чемпионата Шремпф выступал за «Маверикс» в амплуа легкого форварда, но вытеснить из состава своего конкурента Марка Агвайра не смог. В чемпионате 1988/89 разочарованное руководство «Далласа» отправило Шремпфа в «Индиану» почти без компенсации. В новом клубе дела у Детлефа пошли лучше: хотя он по-прежнему выходил со скамейки, но получал достаточно времени, чтобы проявить себя: 32-33 минуты в среднем за матч. И хотя статистику немца не назовешь выдающейся для форварда, среди запасных игроков Детлеф действительно выделялся, получив два приза «лучшему шестому» (1991, 1992).

В своем 8-м сезоне в ассоциации Великий тевтонец наконец-то заслужил право выходить в старте. В этом отношении его карьеру можно сравнить с биографией Рикки Пирса, который тоже много лет не мог расстаться с лавкой, но на закате карьеры стал игроком основы. В "регулярке" 1992/93 Шремпф проводил почти по 38 минут за игру, собрав весьма внушительную коллекцию из 19 очков, 8,5 подбора и 6 передач. И нет ничего удивительного, что в этом сезоне 30-летний Детлеф удостоился приглашения на Матч всех звезд. Учитывая возраст Шремпфа, первое участие в этом мероприятии могло оказаться и последним, но оказалось, что лучшие годы немца в ассоциации еще впереди.

В истории НБА немного случаев, когда игрок полностью раскрывался после тридцати: Джон Хавличек, Деннис Родман, уже упоминаемый Рикки Пирс, Стив Нэш... Великий тевтонец тоже встал в этот ряд, но на свой пик Шремпф вышел не в «Индиане». Когда он блестяще отыграл сезон 1992/93, менеджмент «иноходцев» отблагодарил свою вторую звезду (первой был Реджи Миллер) высылкой на Дикий Запад — в Сиэтл, откуда в Индианаполис отправился такой же высокий как Шремпф, но менее результативный форвард Деррик Макки. Казалось, этот обмен ослабил команду, но вечный аутсайдер и середняк «Индиана» в следующем году сумела дойти до финала Востока. Пошла в гору и карьера немца, хотя и не сразу.

Шремпф достаточно быстро стал одним из лидеров "Сиэтла", но один год у него ушел на раскачку в новом и весьма непростом коллективе (с Гэри Пэйтоном и Рикки Пирсом в составе). В процессе адаптации Детлефу пришлось несколько изменить и свою игру.

Когда он выходил в "Индиане" со скамейки в роли тяжелого форварда, то в атаке немец мало напоминал классического мощного нападающего, вроде Элвина Хейза, Кевина Макхейла или Тима Данкана, игравших вблизи кольца, исполняя роль второго центра. Шремпф достаточно свободно перемещался в нападении, и атаковал из самых разных позиций – как универсальные форварды, вроде Марка Агвайра (который числился легким нападающим) или Чарльза Баркли (большую часть карьеры считался мощным форвардом). В "Сиэтле" Детлеф продолжил в том же духе, за единственным исключением: с сезона 1994/95 он стал чаще атаковать из-за трехочковой дуги. И не просто чаще – в 32 года немец сумел стать одним из элитных дальнобойщиков ассоциации!

Разумеется, можно попробовать объяснить это превращение тяжелого форварда в специалиста по трехочковым за счет переноса трехочковой дуги в НБА ближе к кольцу, которое случилось перед сезоном 1993/94 (эксперимент продлился 3 года), но это было бы несправедливо по отношению к Шремпфу. Если мы возьмем для сравнения двух незаурядных бомбардиров тех лет - Клайда Дрекслера и Чарльза Баркли, то в их случае перенос дуги на их точность практически не повлиял. Майкл Джордан после возвращения действительно значительно улучшил свой процент при бросках из-за дуги (42 % в первом полном сезоне 1995/96), но его хватило ненадолго – уже в сезоне 1996/97 его точность с трехочковой дистанции снова снизилась (37 %). Шремпф, в отличие от названных мной звезд, стал бросать гораздо точнее (с 15 % в сезоне 1992/93 до 50 % в чемпионате 1994/95!) и не перестал быть отличным снайпером-дальнобойщиком даже после возвращения трехочковой линии на прежнее расстояние (41 % в "регулярке" 1997/98).

Пришлось Детлефу менять свою игру и в защите. В "Индиане" он сражался под кольцом с "большими" соперника: с такими парнями, как Кевин Макхейл, Орландо Вулридж, Деннис Родман, Хорас Грант. В "Сиэтле" его бросали на опеку игроков иных амплуа – более низких и юрких: таких как Клайд Дрекслер и Майкл Джордан.

В индивидуальном плане Великому тевтонцу удался его второй чемпионат в форме "Суперсоникс" (1994/95): он стал вторым бомбардиром «Сиэтла», обойдя Кемпа (19,2 очка; 52 % с игры, 51 % трехочковых), попал на свой второй Матч всех звезд и был включен в третью сборную «олл стар». А в следующем сезоне Шремпф стал первым немцем во Вселенной, который сыграл в финале НБА. В плей-офф-1996 немцу больше всего удался полуфинал конференции против "Хьюстона", в котором "сверхзвуковые" вынесли чемпиона всухую: 20 очков (при 57 % с игры!) и 7 подборов за матч.

Пройдя пик своей карьеры, Детлеф отыграл на высоком уровне еще три сезона, до 36 лет. На этом ему стоило завершить выступления, но сверхбогатый и под завязку забитый талантами «Портленд» предложил контракт ветерану. Перед сезоном 1999/2000 в Портленде собрали «дрим тим» для похода за титулом, и Шремпф не устоял перед возможностью стать чемпионом под занавес карьеры. К сожалению, миссия Пиппена, Сабониса и компании провалилась, и мечты Шремпфа о перстне обратились в прах в мистическом седьмом мачте финала Запада против "Лейкерс".

Если в целом оценить карьеру немца, то она, безусловно, удалась. В его случае в полной мере подтвердилась жизненность популярной поговорки: "терпение и труд – все перетрут". К 30 годам Шремпф смог стать второй звездой "Индианы", а в середине 90-х – третьей звездой "Сиэтла" и маленькой звездочкой во вселенной НБА.

Несмотря на малый размер, временами эта звездочка светила довольно ярко. Дело в том, что конкуренты Детлефа по амплуа в те годы до плей-офф добирались редко: легкие форварды Глен Райс, Грант Хилл, Джамал Машбэрн, Глен Робинсон были героями «регулярки», а когда наступала пора решающих матчей, на виду оказывался Скотти Пиппен и в трех сезонах — Шремпф. Один финал и два достаточно удачных постсезона (1997, 1998), в которых Детлеф был не последним парнем на деревне, определили наследие немца в НБА. И в определенной мере проложили путь в лигу для более именитого тевтонца – Дирка Новицки. Ведь именно Шремпф доказал всему баскетбольному миру, что немцы способны не только завоевывать Польшу и делать машины, но могут приносить пользу и на баскетбольной площадке.

И напоследок, в связи со Шремпфом, нельзя не коснуться темы о нашем восприятии европейских баскетболистов, которые в конце 20 века стали в массовом порядке пробовать свои силы в НБА.

Так получилось, что большая часть звезд европейского баскетбола 80-х-90-х годов не смогла подтвердить в НБА свой звездный статус. Арвидас Сабонис приехал в НБА поздно – в 31 год. Его карьера за океаном получилась достаточно удачной, но не звездной. Тем ни менее, он в Зале славы баскетбола за свои успехи "в любителях" (Арвидас - олимпийский чемпион Сеула). Владе Дивац попал в НБА молодым, но и он по меркам НБА не показал ничего выдающегося – тем ни менее Владе в Зале славы как звезда европейского баскетбола (2 титула чемпиона мира и масса медалей иного достоинства). Шарунас Марчюленис блеснул в НБА в сезоне 1990/1991 и мог стать настоящей звездой, если бы не его травмы – сейчас он в Зале славы примерно за то же, за что и Сабонис. Хорват Тони Кукоч попал в НБА в самом расцвете сил и там не затерялся, но звездой не стал. Он пока не в Зале славы, но вполне возможно, что туда попадет, ведь на его счету 3 титула чемпиона НБА в составе "Чикаго" и золото чемпиона мира (1990) и Европы (1989, 1991). Из всей плеяды легендарных европейских баскетболистов конца 20 века в НБА по-настоящему смог проявить себя лишь Дражен Петрович, который был на пути к звездному статусу, но летом 1993 года погиб в автомобильной катастрофе. Разумеется, и Петрович принят в Зал славы баскетбола.

Детлеф Шремпф оказался лучшим европейским баскетболистом в НБА в 20 веке, но он не воспринимается ровней не только Сабонису и Петровичу, но даже Дивацу с Кукочем. И не только нами – советскими любителями баскетбола, которые следили за "любительским" баскетболом в 80-е и 90-е. За океаном Великого тевтонца оценивают схожим образом. Его достижения в НБА не сильно впечатляют по заокеанским меркам и не тянут на Зал славы, но если бы он проявил себя на родине, в Европе, то его бы туда включили по совокупности заслуг. Но в европейском баскетболе Шремпф не добился ничего существенного, поэтому его никогда не примут в Зал славы баскетбола Америки! Парадокс, но это так.