«Готов организовать ребятам из НБА реабилитацию в России»: Мозгов о травме Дюранта, триумфе Леонарда и дружбе с Джеймсом

«Не все баскетболисты серьёзно относятся к стритболу»

— Вы являетесь амбассадором соревнований по уличному баскетболу KFC Battle. Что для вас значит этот проект?

— По моему мнению, то, что мы получаем от баскетбола, нужно ему возвращать. KFC предоставляет молодым ребятам площадки, тем самым давая шанс раскрыться. В свою очередь, я их поддерживаю и делюсь опытом. В некоторой степени это ступенька, которой юные спортсмены могут воспользоваться. Дальше всё будет зависеть от них самих.

— В связи с этим не испытываете ли вы лёгкое чувство зависти по отношению к нынешнему поколению молодых атлетов?

— Конечно, немного есть. У меня в их возрасте такой возможности не было. Они уже сейчас набираются бесценного опыта, так как играть на улице — это одно, а принимать участие в турнирах — совсем другое. Кроме того, сам уровень организации растёт из года в год.

— Попадались ли вам на этих соревнованиях талантливые игроки, в будущем способные начать профессиональную карьеру?

— Сложно судить, так как не являюсь тренером и не езжу по всем городам турнира. Хотя были и те, кто мне понравился. Для этого есть скауты, и я действительно знаю ребят, которых привлекли к выступлению на профессиональном уровне. Для того, чтобы заметить в ребёнке перспективного спортсмена, необходим особый талант.

— Вы обладаете таковым?

— Не уверен. Но на организованных мной первенствах мне приходилось отмечать тех, кого потом отдавал на заметку своим агентам.

— Насколько культура стритбола отличается от баскетбола?

— Это небо и земля. С виду кажется, что это одно и то же. Однако существует колоссальная разница в степени жёсткости. В первом случае постоянно падаешь, разбиваешь колени. Я не выступал профессионально, но мне говорили, что не все баскетболисты смогли бы перейти в стритбол.

— Как вы оцениваете тот факт, что стритбол вошёл в программу Олимпиады и в целом постепенно набирает популярность в мире?

— Это очень хорошо. Хотя мне кажется, сейчас далеко не все профессионалы относятся к этой дисциплине серьёзно. Но не за горами тот день, когда всё поменяется. Они поймут ценность стритбола и сами начнут туда переходить. Именно тогда его уровень вырастет ещё больше.

— Если бы была возможность выступить в этой дисциплине на Олимпийских играх, кого бы вы взяли себе в команду?

— Сложный вопрос. Если речь идёт о наших баскетболистах, то я бы взял Антона Панкаршова, Алексея Шведа. В качестве снайпера подошёл бы Сергей Карасёв, но не думаю, что это его стиль. Думаю, мы бы не ударили в грязь лицом.

— А если составить дрим-тим из игроков НБА?

— Кайри Ирвинг стал бы одним из членов команды. Думаю, для него стритбол точно подходит. В партнёры к нему отрядил бы Леброна Джеймса и молодого Шакила О’Нила. Хотел бы быть тренером такого коллектива.

«Леброна все и любят, и ненавидят»

— В США здорово организована система воспитания молодых баскетболистов. Способны ли турниры на уровне колледжей обеспечить приток спортсменов в профессиональные команды?

— Игра на студенческом уровне зачастую бывает бездумной — «бей — беги». Поэтому не все ребята потом приживаются в НБА. Кроме того, существует серьёзная конкуренция. На 450 мест претендуют выпускники всех университетов, а также большое количество легионеров из Европы. Средняя продолжительность контракта в ассоциации составляет 3—4 года. Часть отсеивается уже после первого срока. Разумеется, есть люди, которые выступают по несколько десятков лет, однако таких единицы. Но стоит помнить, что речь идёт о самой сильной лиге на планете.

— Студенческий баскетбол больше помогает или мешает НБА?

— Не все выпускники колледжей станут профессионалами. У кого-то мечты рушатся. Понятно, что спортсмены не вечны, и состав команды обновляется каждый сезон, но на данный момент эта машина работает весьма исправно.

— Учитывая сильные позиции США в баскетболе, не стоит ли перенять их систему студенческого спорта?

— У нас хорошие атлеты выпускаются исключительно из специализированных академий. Вспомните Никиту Курбанова или даже меня. А когда ты поступаешь в университет в США, у тебя сразу появляется площадка, наставники, экипировка, снаряды — все условия для тренировки. У нас такого нет, а хороших специалистов можно пересчитать по пальцам. Есть молодые ребята, но их пока мало. В России существует целый пласт проблем, которые необходимо решать.

— Что именно вы имеете ввиду?

— Речь идёт как о финансовой составляющей, так и о культурно-ментальной. Мы привыкли, что у нас все мероприятия поддерживаются государством. А в США это целая бизнес-машина. Всё поменяется лишь тогда, когда люди будут готовы тратить большие деньги на матчи Ассоциации студенческого баскетбола (АСБ). В Северной Америке болельщики сами поддерживают свои команды, приходя на стадионы, покупая атрибутику. У нас к этому пока не готовы. Думаю, лет через десять мы исправимся. Новое поколение воспитано на иных моральных ценностях.

— Все помнят, как Леброн Джеймс назвал вас другом в Twitter. У вас с ним до сих пор хорошие отношения?

— Я бы соврал, если бы сказал, что мы с ним каждый день созваниваемся, но, да, между нами по-прежнему хорошие отношения. Бывает, перекидываемся смс-сообщениями. Я всегда рад его видеть, он вроде тоже улыбается, значит, не всё так плохо. (Смеётся)

— Складывается впечатление, что его все любят...

— Я бы сказал, все и любят, и ненавидят. Расскажу очень показательную историю, которая произошла, когда наш «Кливленд Кавальерс» встречался в финале с «Голден Стэйт Уорриорз». По данным социологических опросов, проводимых в таких случаях в США, где-то 85% штатов болели за команду из Окленда. И лишь маленькая часть — за нас. Но стоило нам повести в серии, всё перевернулось с ног на голову, начались разговоры про «американскую мечту», ребят, которые вышли и всех победили.

— Что по этому поводу говорил сам Джеймс?

— Что его ненавидят, пока он защищает цвета чужой команды. Но посмотрите, что он сделал. Сколько у нас спортсменов решается открыть свою школу после завершения карьеры? То, что он велик и на площадке, и за её пределами, ни у кого не вызывает сомнений. Я не знаю, как ему всё удаётся.

— Каково быть частью исторического камбэка «Кливленда» в финале НБА сезона-2015/16?

— Это очень здорово. Конечно, сожалею, что не получил столько игрового времени, сколько хотелось бы. По возвращении домой я дал большое количество интервью. И все неизменно просили меня описать свои эмоции. Сейчас мы не осознаём важность этого достижения для российского баскетбола. Но в ближайшее время подобное вряд ли повторится. Поэтому надеюсь, эта история останется в памяти.

— По ходу серии вы уступали «Голден Стэйт» со счётом 1:3 — ранее в истории финалов НБА такой гандикап никогда не отыгрывался. Как Джеймсу удалось вернуть команде веру в успех?

— Он повёл команду за собой. Леброн никому не дал и подумать о поражении, даже когда «Уорриорз» одержали третью победу в серии. В раздевалке царила такая атмосфера, что ни один игрок не сомневался в итоговом успехе. Как будто смотришь матч по телевизору и знаешь, как он закончится.

— После той победы вы перешли в один из самых титулованных клубов НБА — «Лос-Анджелес Лейкерс», который уже несколько лет находится в стадии перестройки. Почему коллектив до сих пор не смог выиграть свой 17-й Кубок Ларри О'Брайена?

— Сейчас не так просто построить команду. Особенно, когда постоянно меняется начальство. Нужно дать поработать одному человеку. Нельзя всё начать с чистого листа за один день. Посмотрите, что сделал Масаи Уджири. После победы «Торонто Рэпторс» ему предложили контракт на $10 млн в «Вашингтон Уизардс». Это невероятные деньги для менеджера. Он возглавил клуб 3—4 года назад. Работал, собрал хороший состав, и сейчас мы видим результат этих трудов.

«В восстановлении мне помогают отечественные специалисты»

— Как проходит ваша реабилитация после травмы колена?

— Посмотрим, есть надежда, что не всё потеряно, но необходимо время. Но я бы не назвал это травмой, так как её причиной стал накопительный процесс, который начался ещё в «Кливленде». Сначала она не мешала играть, а прошлым летом обострилась, пришлось делать уколы. В настоящий момент в восстановлении мне помогают отечественные специалисты. Если всё сработает, то буду готов даже организовать реабилитацию для ребят из НБА в России. В США потратил целый сезон, а состояние не изменилось. Не хочу сказать, что там плохие врачи, но их лечение мне не помогло. Кажется, сейчас постепенно становится лучше.

— В финале НБА форвард «Голден Стэйт Уорриорз» Кевин Дюрант получил разрыв ахилла. Как бы вы оценили его шансы вернуться в спорт в ближайшем будущем?

— Следующий сезон для него станет показательным. Всё будет зависеть от процесса восстановления, ведь разрыв ахилла — это серьёзное повреждение. Тем не менее надежда всегда есть. Например, если 20 лет назад спортсмен рвал себе связки, то о продолжении карьеры не могло быть и речи. А сейчас с такими травмами продолжают выступать. Но в любом случае буду держать за него скрещенные пальцы, потому что Дюрант — баскетболист высочайшего уровня. И возраст ещё позволяет ему играть.

— По завершении финала НБА многие поспешили сравнить форварда «Торонто Рэпторс» Кавая Леонарда с Майклом Джорданом. На ваш взгляд, у него есть потенциал достичь таких высот?

— Джордан — величина, которой за один сезон не становятся. Давайте посмотрим, чего Кавай достигнет в ближайшие годы.

— Кого бы вы особо выделили среди действующих игроков НБА, не считая Леброна?

— Сложный вопрос. Сейчас нет человека, который сильно выделяется на фоне остальных. В прошедшем сезоне таким был Леонард.

— В качестве одной из главных восходящих звёзд называют Зайона Уильямсона, который уже готовится дебютировать в НБА. Насколько сложно ему будет сходу проявить себя на высшем уровне?

— Новичкам может быть тяжело по разным причинам. Кому-то не хватает физической подготовки, кто-то слабее с психологической точки зрения. На кого-то сваливаются большие деньги, и он вовсе перестаёт выступать. Именно поэтому велик Леброн. У него всё это есть, но он не поменялся, а, наоборот, до сих пор пытается совершенствоваться. Что касается Зайона, да, возможно, ему будет непросто. Не думаю, что у него возникнут проблемы с физикой, однако его тактическую выучку пока сложно оценить. Помните, как начинал Дюрант? Он потерпел множество неудач, но затем стал быстро прогрессировать, и все знают, где он сейчас. Думаю, если у Уильямсона не получится заиграть сразу, ему всё равно будут давать время на паркете. А затем всё будет зависеть лишь от него самого.

— В американской прессе о вас говорят как об игроке, которого удобно продавать, потому что на смену вам всегда приходили атлеты высокого класса. Не обидно ли слышать о себе такое?

— Нет, потому что у меня иная точка зрения. Да, возможно, первый раз мне и было обидно, когда меня обменяли на Кармело Энтони. Тогда меня никто не знал, да я и сам не понимал, как всё работает. Во второй раз всё было по-другому. Этот трейд означал, что я нужен команде.

— Что скажете об обмене из «Лейкерс» в «Бруклин Нетс»?

— Сложно судить, потому что в клуб пришло новое руководство, у которого были свои планы. Им был нужен кто-то другой. Команды всегда стараются избавиться от баскетболистов с истекающими контрактами. Но я в любом случае рассчитываю вернуться и показать, что не всё кончено.