Джеймс Харден - чокнутый профессор НБА

Наблюдая за эволюцией Джеймса Хардена от стадии окукливания в Оклахоме до стадии «один в поле воин» в Хьюстоне на ум приходит лишь одна фраза - вне закона. Харден стал одним из наиболее влиятельных атакующих игроков своего поколения, очевидно наплевав на свод правил НБА. Однако, видеть в нём лишь закоренелого нарушителя границ дозволенного - значит упускать из виду центральную составляющую его творческого наследия. Многие игроки использовали неясности в правилах определения пробежки в НБА на протяжении поколений, но карьера Хардена буквально родилась в них, была сформирована ими.

Харден пришел в Лигу в 2009 году, когда НБА стала первой баскетбольной лигой в мире (на любом уровне), постановившей, что игрок имеет право сделать два шага перед тем, как остановиться, сделать пас или совершить бросок; тем самым вводя идею сборки (а также “нулевой шаг”, который, на языке рефери, относится к поворотной ноге, установленной во время сбора), движение, которое было молчаливо разрешено с 1960-х годов.  В это же время, так называемый евростеп - уклончивый атакующий маневр, в котором игрок с мячом делает шаг в одном направлении, а затем боковой шаг в противоположном — был переосмыслен от явного нарушения до обязательного элемента в репертуаре любого игрока. Эффективность евростепа Хардена была очевидна с самого начала его карьеры, но это была только Первая Фаза.

С каждым новым сезоном в его репертуаре появлялся новый способ использования серых зон в правилах - от ловли фолов на вытянутые руки в проходах до степбэков и всего, что было в дальнейшем, Харден отодвигал границу дозволенного всё дальше и дальше. Независимо от того, вызывает ли его игра у вас желудочно-кишечное расстройство или искреннее уважение, он превращает как своих поклонников, так и критиков в лингвистов НБА, заморачивающихся по поводу грамматики руководящих принципов Лиги, чтобы оценить по достоинству его нестандартный гений или разоблачить его вопиющий обман.

Спустя десять сезонов, после прихода Хардена в Лигу, мы увидели первую попытку разъяснить изначально плохо сформулированную идею сборки; НБА решили уточнить свои правила определения пробежки - почти наверняка ответ на исторический сезон Хардена 2018-19. В книге правил теперь конкретно определено, что представляет собой сборка: точка, в которой игрок кладет две руки на мяч или иным образом останавливает мяч, находящийся под его контролем. Нарушения при движении с мячом, как ожидается, будут в центре внимания в этом сезоне, в то время как судьи будут просвещать команды, игроков и болельщиков на предмет того, что является пробежкой, а что - нет.

Это объясняет, почему в игре Хардена есть что-то, смутно угрожающее всей системе, особенно то, как он живет на площадке в миллиметре от фола - как будто подчинившись его видению Лиги вся конструкция может рухнуть. Всё это выглядит так, как будто он охотится на пробелы в правилах, которые существовали на протяжении десятилетий.

Определения, которыми описывают игру Хардена на площадке (как то - плеймеркер, который основывается на собственном ощущении игрового времени), похоже начинают влиять на остальные аспекты его личности. После покупки Хардена в 2012 «Рокетс» дали ему свободу действий на позиции плеймейкера. В 2015 году Adidas сделал то же самое, сделав его центральным элементом в рекламной кампании, фокусировавшейся на силе, таящейся в созидании. В то время как персонаж Лил Пенни в рекламе 90х был задуман для выделения личных качеств Пенни Хардуэя с помощью контраста, бренд-менеджмент Хардена - это всё об объединении. Между Харденом и его брендом существует своего рода многосторонняя связь: мяч-это жизнь-это искусство. Работает ли это в глазах зрителя - вопрос, но единственная причина, по которой это вообще может работать, - заключается в том, что Харден, похоже, сам полностью купился на эту идею о себе самом.

Не всегда было ясно, чем может обернуться эта идея. В сезоне 2012-13, первом для Хардена и в качестве игрока «Хьюстона», и в качестве лидера команды, тренер «Рокетс», Кевин Макхейл, пытался описать своего франчайз-игрока в терминах, которые можно было бы применить и к Чаку Хайесу: "Джеймс больше похож на парня старой школы, большого сильного парня, который мог бы играть, когда был хэндчекинг и все эти удержания и захваты”, - сказал Макхейл. “Он просто сильный, олд-скульный, 220-фунтовый парень, который может продавить соперника при необходимости”

Справедливости ради, у него были основания для подобной оценки: игрок, которого Макхейл увидел тогда - плотный, тяжелый, подвижный спортсмен, способный как поглощать, так и уклоняться от контакта, —возможно, напоминал и Элджина Бейлора, который был точно таким же по габаритам - 6 футов 5 дюймов и 225 фунтов. Бейлор - позабытый первопроходец в использовании шага с сборкой, евростепа в 60х - за два полных десятилетия до того, как Ману Джинобили был вообще рожден. Но трудно представить себе кого бы то ни было, способного ещё тогда предсказать, на что будет способен Харден с техникой, существующей на данный момент уже более полувека.

Впечатляющая карьера Хардена пока что не имеет четкого прецедента, но, с другой стороны, даже его «вне правил, вне системы» подход далеко не нов в исторической перспективе. И, чтобы запомниться надолго, ему придется играть в ту же игру, что и любой другой звезде любого из поколений.

Ранее, в сентябре, ESPN опубликовал результаты опроса экспертов, в котором оценивались лучшие игроки НБА последнего десятилетия. Леброн Джеймс занял первое место, Стеф Карри стал № 2, Кевин Дюрант - № 3, а Харден разделил четвертое место с Каваем Леонардом. Первая тройка была понятна всем и без всяких опросов, возможно потому, что их наследие уже, в целом, определено. Леброн (спорно, но между тем) -  лучший из когда-либо игравших в баскетбол, Карри - лучший снайпер в истории и один из самых значительных катализаторов смены эпохи в Лиге; Дюрант - возможно самый многосторонний игрок из когда-либо игравших, игрок, определивший границы дозволенного для современного бигмена. В добавок к этому, все трое из них выигрывали перстни.

Влияние Хардена на игру пока что оценить сложнее. И, кажется, сам Харден это тоже ощущает. Отголоски недавнего второго места в гонке за звание MVP, прозвучавшие в интервью для радио Хьюстон, возможно означают, что сам Харден начинает серьезно задумываться об этом; он имеет право считать свой сезон 2018-19 «легендарным», но, если даже невероятный, определяющий карьеру перфоманс от атлета уровня Зала Славы не удостаивается звания MVP, имеет ли это всё смысл? Вот почему предстоящий сезон Хардена может стать самым интригующим за всю его карьеру. Он уже представил на суд публики одну из самых впечатляющих индивидуальных кампаний в истории—что будет дальше?

«В НБА, в баскетболе самого высокого уровня, ты должен находить способы становиться лучше каждый год», - сказал Харден этим летом, отвечая на вопрос юного и дерзкого посетителя Adidas and James Harden ProCamp, который спросил, как ему сходит с рук его степбэк с пробежкой. “Ты должен находить способы, чтобы получать преимущество каждый год. И это то, что я делаю. И это не пробежка. В этом году я собираюсь придумать что-то более творческое, и это будет выглядеть как пробежка, но пробежкой являться не будет.”

Возникает ощущение, что Харден наслаждается всем этим общественным возмущением вокруг его игры - «и это будет выглядеть как пробежка» - никто не стал бы так говорить, если бы не был на 100% уверен в своем знании правил, если бы не был счастлив показать проделанную работу. Теперь, с учетом последних уточнений НБА к правилу определения пробежки, он имеет на это право. Как ни странно, новый бросок в репертуаре Хардена - это скорее салонный трюк, нежели повторяемое атакующее движение. В нескольких дружеских играх последнего времени Харден бросал с отклонением, с одной ноги после бокового отшагивания. В то время как такой бросок вряд ли будет залетать с приличным процентом в реальной игре НБА, уверенность в себе дорогого стоит! Угроза подобного броска, возможно, более ценна, чем фактическая его эффективность.

Как и в случае с броском Карри от середины площадки, Харден сейчас владеет оружием, которое ранее никогда не приходилось учитывать в защитных расчётах. Это всего лишь еще один вензель к сознательно запутанной, витиеватой игровой подписи Хардена. И, вероятно, это не единственное, чем он готов нас удивить.

Тридцать лет… это время, когда мы начнем понимать, какое наследие оставит нам Харден. Никто бы не захотел, чтобы его помнили, как Карла Малоуна или Чарльза Баркли своего поколения. Намного лучше остаться в памяти поколений культовой фигурой, первопроходцем в своем деле. И поэтому Харден продолжит за деревьями не видеть леса: балансировать на краю дозволенного из года в год, добавлять все новые пункты в свое обширное резюме. Это не искусство ради искусства. Всё это - часть квеста Хардена по тому, как остаться в памяти потомков самым изобретательным атакующим игроком в истории НБА. Его место в общественной памяти сейчас зависит от результата этого квеста.