Зачем он это сделал? Самый безумный поступок в истории

Наверное, даже те кто никогда не пересекался с Майклом Джорданом лично, а лишь видел его по телевизору, с уверенностью могли сказать, что этого человека невозможно было заставить делать то, чего он делать не хотел. Майкл всегда руководствовался собственными принципами, мечтами, желаниями, и должно было произойти нечто шокирующее, чтобы изменить этот порядок ценностей. И это произошло. 23 июля 1993 года Дэниэл Грин и Ларри Демери застрелили Джеймса Джордана-старшего, пока он дремал за рулём красного «Лексуса», который ему подарил сын.

Спустя два дня полиция обнаружила угнанную машину, а 3 августа в болоте Беннетсвиля был найден обезображенный труп пожилого человека. Но хрупкая надежда семьи Джордан жила ещё десять дней. Именно столько понадобилось, чтобы распознать в найденных останках отца величайшего баскетболиста в истории. Незадачливых грабителей схватили довольно быстро; на суде оба рыдали и божились, что хотели только связать старика, обвиняя друг друга в применении оружия. Оба получили пожизненный срок. Состояние в котором находился Майкл тоже походило на камеру заключения. Он замкнулся в себе, односложно отвечал на вопросы и производил впечатление человека совершенно изолированного от всего происходящего вокруг.

6 октября, на пресс-конференции Майкл, на тот момент трехкратный чемпион НБА и трехкратный MVP сезона, огласил решение завершить баскетбольную карьеру:

«Я не чувствую мотивации играть дальше и желания доказывать что-либо на баскетбольной площадке».

Среди многочисленной армии журналистов, ненавистников, друзей и коллег Майкла, только владелец «Чикаго Буллс» и «Чикаго Уайт Сокс» Джерри Рейнсдорф знал ответ на главный вопрос – что дальше? Несмотря на успехи сына в баскетболе, Джеймс Джордан-старший всегда верил и надеялся что его отпрыск станет выдающимся бейсболистом. И небезосновательно. В 12 Майкл удостоился титула «Мистер Бейсбол» штата Северная Каролина. Он демонстрировал неплохой прогресс в средней школе, но в 18 решил сфокусироваться на баскетболе. На момент когда он сказал Рейнсдорфу – я хочу попробовать себя в бейсболе, Майклу был 31 год.

Представьте, что сейчас Месси заявит о переходе в керлинг, а Сидни Кросби решит профессионально заняться боксом, и вы поймете масштаб произошедшего 24 года назад.

На февральской пресс-конференции было много фраз вроде «я решил», «я считаю», «для меня бейсбол будет лучшим вариантом», которые Майкл произносил уверенно, с металлом голосе. Но всем было очевидно, что в первую очередь это было желание Джеймса, а бейсбол оставался той ниточкой которая все ещё связывала отца и сына. 4 марта в тренировочном лагере «Чикаго Уайт Сокс», в местечке Сарасота, Флорида, мир увидел нового Майкла Джордана. Увидел и обомлел. Одно из самых авторитетных и аккуратных спортивных изданий «Sports Illustrated» вышло с заголовком «Сворачивайся, Майкл! Джордан и ‚Уайт Сокс‘ позорят бейсбол».

С тех пор прошло 23 года, но «Его Воздушество» до сих игнорирует «Sports Illustrated» и пресекает всяческие контакты издания со своим ближайшим окружением. Директор молодежного состава «Уайт Сокс» Стив Новорита и остальной тренерский состав клуба рассказывали о потрясающей профессиональной этике Майкла, том как он приходил раньше всех на тренировки, внимательно слушал нравоучения игроков, даже тех кто годился ему в сыновья.

Свидетельства тренера хиттеров Уолта Рениака дают понять, что к переходу в другой вид спорта лучший баскетболист планеты отнесся с максимальной серьезностью:

«Майкл оттачивал удар битой за час до тренировки. Потом приходили остальные парни и мы работали ещё около трёх часов. Затем была короткая пресс-конференция, после чего Майкл занимался ещё 40 минут. Просто попробуйте помашите битой 15 минут, ваши руки мгновенно нальются свинцом. Он каждый день приходил к медикам с мозолями и волдырями. Они тейпировали его руки как боксеру перед матчем, и все равно это не помогало».

Несмотря на самоотдачу Майкла, все происходившее походило на некий бейсбольный аттракцион. Менеджер «Уайт Сокс» Джин Ламонт: «Майкл должен был общаться с прессой каждые три дня, но я вынужден был попросить его делать это на каждодневной основе. По отношению к остальным парням было просто не честно, когда на каждой пресс-конференции их спрашивали о Майкле Джордане».

В конце марта «Уайт Сокс» объявили о том, что начало официального бейсбольного сезона Джордан проведёт в фарм-клубе чикагцев «Бирмингем Бэронс». Для команды второго состава это было сопоставимо с запуском в космос; аншлаги на трибунах, километровые очереди за билетами, модернизированный автобус для выездных матчей, автограф-сессии Джордана для одноклубников и игроков соперников. Во всем этом было много шарма и стиля, присущего Майклу, и гораздо меньше непосредственно бейсбола. Спустя три месяца после начала сезона, Джордан чуть не сорвался.

«Это было в Мемфисе, – рассказывает менеджер „Бэронс“ Тито Франкона, – было видно, что реальность разнится с его ожиданиями. Процент отражённых ударов был неважнецкий, народ приходил посмотреть на него не как на бейсболиста, а как на Майкла Джордана в новых обстоятельствах. Это напоминало какое-то музейное представление. Он подошёл ко мне и спросил: „Как думаешь, у меня получится. Может мне стоит завязать?“ Я сказал, что если он искал новый вызов, то он нашёл его. И именно это должно радовать и мотивировать его. Не идеальный ответ, но все же».

Своего первого хоум-рана Джордану пришлось ждать до середины лета. Зато какой это был хоум-ран. 30 июля, игра против «Каролины Мадкэтс», 13,751 болельщиков (рекорд стадиона), на трибунах мать, жена, брат и сестра Майкла. Он выбивает подачу Кевина Райчела за пределы поля и совершает неспешный круг почета, подняв голову к небу и указывая пальцем на рыхлые облака.

«О лучшем я и не мог мечтать, – откровенничал Джордан после матча, – ведь мой первый хоум-ран состоялся за день до дня рождения отца. Этот удар – мой лучший подарок ему. Этот хоум-ран был данью уважения ему, все это для него. Я все ещё испытываю сильные эмоции, поскольку я бы хотел чтобы он был здесь и видел это…но я уверен что он видел это и оттуда».

Вне всяких сомнений, это был самый трогательный и яркий момент сезона для Майкла. Он закончил с 12 точными ударами в 40 выходах на биту, чуть улучшив свой процент отражённых ударов. Грянувшая под конец 94-го забастовка профсоюза игроков MLB не только сократила дебютный сезон Майкла, но и сказалась на постсезонке. Основные составы «Бэронс» и «Уайт Сокс», как и других клубов лиги не могли тренироваться до окончания переговоров с руководством лиги. Поэтому после двухнедельного отпуска Джордан присоединился к клубу «Скотсдэйл Скорпионс» для участия в подготовительной осенней лиге.

«Если бы не забастовка, – вспоминает Джерри Рейнсдорф, – я думаю он был остался, как минимум, ещё на сезон. Мы вынуждены были переформировать состав и включить в него только молодых игроков из фарм-клубов. Мне кажется, на это он уже не мог пойти. Майкл всегда знал себе цену».

«У меня и в мыслях не было уходить, я получал удовольствие от бейсбола, – рассказывал сам Майкл. – Но затянувшаяся забастовка и все эти люди, просившие меня участвовать в обсуждении дел о которых я понятия не имел. Я пытался спрятаться от всего этого на баскетбольной площадке, и там ко мне вновь вернулось забытое чувство».

В марте 95-го Спайк Ли снял шутейную рекламу с выдающимися бейсболистами, которые наблюдая за неуклюжими действиями Майкла на бейсбольном поле в один голос заключают – по крайней мере, он старается. Премьера ролика состоялась в программе «Шоу субботнего вечера», но уже через шесть дней исчезла из эфира. Может потому что была уже не актуальна, а может из-за недостатка времени, потому что весь эфир был забит обсуждениями пресс-конференции, которая состояла из двух слов: «Я возвращаюсь»!