Шкура убитого медведя. Недолгая жизнь «крафтовой» команды

Все чувства и ассоциации, которые должна вызывать скоропостижная и незадачливая история «Ванкувер Гриззлис», сосредоточены на этой картинке.

Долгое время выездная майка «мишек» считалась образцом самой дремучей безвкусицы. Можно было спокойно ставить на то, что она окажется в Топ-5 практически любого рейтинга худших униформ в истории НБА, после чего наслаждаться осознанием своей проницательности. Однако вкусы изменились, и теперь голубая майка с комиксовым шрифтом и таинственными загогулинами на окантовке стабильно пребывает в числе самых оригинальных форм, которые когда-либо надевали игроки НБА. Сегодня майки и шорты «Гриззлис» – нечто вроде китча: так плохо, что даже хорошо. В них охотно щеголяет новое поколение модных звёзд НБА вроде Демаркуса Казинса…

Вспоминая «Ванкувер», многие заключают, что это была «слишком медлительная команда, которая опередила своё время». Вот уж не знаю… 28% выигранных матчей, итоговый рекорд 101 победа и 359 поражений за 6 лет существования команды сложно назвать революционными. Думается, что сегодня интерес к «Ванкуверу» – это признак самобытности, которую в своё время никто не разглядел, своеобразная солидарность с авантюризмом из прошлого, по которому часто тоскуют в современной лиге раздутых контрактов. Как сейчас модно говорить, это была «крафтовая» команда.

Когда в 1995-м НБА решила прощупать канадский рынок, это изначально воспринималось как долгосрочный эксперимент. Никто не рассматривал появление команд в Торонто и Ванкувере как успешное капиталовложение, которое даст сиюминутный результат.

Гегемония хоккея, большое количество мигрантов из Европы и других стран, не имевших однородной идентификации с американским спортом и баскетболом в частности, высокая налоговая ставка, не лучшее авиасообщение, суровый климат, слабая экономика. Явно не самые комфортные условия для выживания многомиллионной баскетбольной франшизы. Особенно учитывая, что «Рэпторс» и «Гриззлис» в первые три года не приходилось рассчитывать на 1-й пик драфта и воспрещалось полностью использовать средства финансовой платежки.

За исключением новичков с драфта-1995, составы новообразованных клубов формировались через драфт расширения, который состоял из игроков, от которых отказались остальные команды. Добротные ветераны в подобной ситуации были лучшим, на что канадцы могли рассчитывать. Так, например, в «Ванкувер» залетел Байрон Скотт, который выигрывал три свои чемпионства ещё в «Лейкерс» времён Мэджика Джонсона.

При таких вводных выбор правильных новичков приобретал фатальную важность. «Гриззлис» определи «Торонто», получив 6-й пик, но и этого на куцем драфте оказалось недостаточно. Генменеджер «мишек» Стю Джексон уныло смотрел на то, как с молотка попеременно уходили Джо Смит, Антонио Макдайес, Джерри Стэкхаус, Рашид Уоллес и Кевин Гарнетт, каждый из которых впоследствии сыграет, как минимум, в одном Матче звёзд. Самое очевидное, что оставалось «Гриззлис», – строиться вокруг дородного центрового Брайанта Деревенщины Ривза.

Работоспособный простак, хобби которого включали в себя охоту и рыбалку, подкупал своим простодушием, но был явно не тем игроком, который способен заинтересовать и привлечь на стадион нейтрального зрителя.

«Рэпторс» решат эту насущную проблему через три года, в 1998-м, когда вытянут свой счастливый билет в лице Винса Картера. Чтобы понимать масштабность этого поступка, в сентябре на престижном международном кинофестивале в Торонто будет представлена документалка «Эффект Картера», посвящённая глобальной степени влияния Винсенити на популяризацию баскетбола в Канаде. Правда, красноречивее этих кадров сложнее уже что-то найти.

Но вернёмся к нашим медведям. «Гриззлис» стартовали разлаписто: в первом же матче канадцы победили на выезде «Портленд», а потом при родных трибунах сочинили триллер с овертаймом, в котором выиграли у молодого Гарнетта и его «Миннесоты».

На этом поговорка «как запряжешь, так и поедешь» утрачивает свой фольклорно-обнадеживающий посыл. 19 поражений подряд и полнейшая несостоятельность «Гриззлис» в матчах с соперниками любого уровня. Дебютный сезон «Ванкувер» закончил с рекордом 15-67. Тренерский штаб жаловался на неопытность новичков и травматичность ветеранов, игроки недоумевали, глядя на чеки с зарплатой, которая после налогов уменьшалась на четверть, а болельщики сетовали на скуку и отсутствие результата.

Все чем менеджеры «Гриззлис» могли обнадёжить, – 3-й пик на драфте-1996, где выбор канадского паренька по имени Стив Нэш сулил неплохие маркетинговые перспективы. Решение изменили практически в ходе церемонии, владельцы хотели эффектного игрока, который бы стал звездой-нарезкой с лучшими моментами игрового дня. Говорить о промашке сложно, «Ванкувер» выбрал лучшего игрока в своей непродолжительной истории – Шарифа Абдур-Рахима, который набирал в среднем более 20 очков в четырёх из пяти сезонов за «мишек».

В тоже время, о каком успехе может идти речь, если ты упустил Стива Нэша, Рэя Аллена, Коби Брайанта и Джермейна О’Нила?

Тезис о неопытности новичков можно было применить не только к игрокам. Создавалось впечатление, что менеджеры тоже действовали впотьмах на ощупь. В 97-м они выбрали под 3-м номером разыгрывающего Антонио Дэниэлса, в 98-м – под 2-м номером ещё одного разыгрывающего Майка Бибби, годом спустя в 99-м – ещё одного, но тут уже душа поэта взбунтовалась. Первое, что сделал Стив Фрэнсис, надев бейсболку с лого «Ванкувера» – в ультимативной форме заявил журналистам, что не хочет играть за «Гриззлис».

– Не собираюсь выступать за команду, которая завершила сезон с показателями 8-42 (усеченный локаутом сезон 98/99). Надеюсь, руководство клуба понимает это, и вместе мы найдём решение этой проблемы, – заявил Фрэнсис.

Самое обидное, что после четырёх лет проб и ошибок Фрэнсис был именно тем игроком-зажигалкой, которого «мишки» пытались отыскать.

Фрэнсис так и не примерил хипстоватую форму: чтобы избежать внутренние конфликты и получить солидную компенсацию, «Гриззлис» отдали разыгрывающего в «Хьюстон» в ходе трехстороннего обмена с участием 11 игроков. Корить Фрэнсиса за своенравность можно с той же степенью горячности, что и хвалить за прозорливость. Спустя год после демарша дерзкого новичка владелец «Гриззлис» Джон Маккоу решил продать команду.

Финансовая недостача просто разрывала «мишек» на части. Американский доллар стоил 70 канадских центов, а платить игрокам приходилось в американской валюте. В общей сложности «Гриззлис» теряли на разнице курсов порядка 40 миллионов каждый сезон. Посещаемость падала, и даже постоянное присутствие звёздных болельщиков вроде нападающего «Ванкувер Кэнакс» Павла Буре мало улучшало ситуацию.

После непродолжительных переговоров чикагский деляга Майкл Хэйсли выкупил команду за 160 долларов и, не теряя времени, запустил процесс переезда в Мемфис. На последней домашней игре, которая состоялась 14 апреля 2001 года, благодарные стоны немногочисленных болельщиков о семейственности и домашней обстановке перекликались с лозунгами «Спасибо за самую худшую команду, скатертью дорога» и посылами Стива Фрэнсиса по адресам разной степени скабрезности.

«Гриззлис» играли против «Хьюстона», и «Ванкувер», конечно же, очень старался выиграть, но, конечно же, проиграл. Конец злоключений «мишек» на севере получился таким же неуклюжим, как и их шестилетнее топтание на месте.

Сейчас многие говорят, что команде просто не дали достаточно времени, чтобы раскрыться. Другие подхватывают, что именно наличие «Гриззлис» дало толчок программе подготовки баскетболистов, выпускники которой Роберт Сакре и Келли Олиник сейчас играют в НБА. Третьи вспоминают семейную атмосферу, самобытные конкурсы в перерыве и вкусные блинчики с кленовым сиропом, которые продавались в буфете арены «Дженерал Моторс Плэйс», которую болельщики любовно именовали «Гаражом». В последнее время эти слова звучат чаще обвинений в неумелом руководстве и авантюризме. Наверное и впрямь время лечит.